Яков Михайлович (Янкель Хаимович) Юровский родился в Томске в 1878 году. Из 8 детей местечкового еврея-старьевщика Яков был младшим. Посему имел неизбежные комплексы. Двое его братьев и сестра жили в Америке, потому, достигнув совершеннолетия, отправился туда попытать счастья и Яков. Но счастье не давалось эмигранту, несмотря на то, что из иудейства он перешел в лютеранство. В конце 1890-х годов пришлось вернуться в Россию. Здесь он осел в Екатеринбурге, женился, открыл фотографию и часовой магазин. Трое детей услаждали его отцовские чувства, когда началась вторая мировая война. Юровского мобилизовали. Попав в запасной батальон, он сумел устроиться в школу фельдшеров и по окончании ее был оставлен при местном лазарете, избежав таким образом службы на фронте.
После Октябрьской революции Юровский благодаря энергичному характеру и способностям к демагогии быстро влился в ряды местного большевистского руководства, в том числе и местной Чрезвычайной комиссии. Используя свое влияние, в июне 1918 года он стал комендантом "Дома Особого назначения" (Ипатьевского) в Екатеринбурге, где содержалась под арестом доставленная из Петербурга царская семья — Николай II, Александра Федоровна, их дочери и сын, а также доктор и прислуга.
Вскоре Исполком Уральского Совета, ввиду надвигающегося наступления белых и падения Екатеринбурга, единогласно принял постановление о казни царской семьи. Правда, еще раньше решение о казни было санкционировано из Москвы большевистским правительством — Лениным, Свердловым (Янкель Мошевич Гаухман) и другими. Исполнение постановления возложили на Юровского.
Перед казнью Юровский и компания (комиссар Петр Ермаков, чекисты Михаил Медведев, Григорий Никулин и другие) условились, кто в кого будет стрелять.
Около полуночи 16 июля 1918 года Юровский поручил доктору Боткину обойти спящих членов царской семьи, разбудить их и попросить одеться. Когда в коридоре появился Николай II, комендант объяснил, что на Екатеринбург наступают белые армии и, чтобы обезопасить царя и его родных от артиллерийского обстрела, всех переводят в подвальное помещение.
Царскую семью под конвоем отвели в угловую полуподвальную комнату размером шесть на пять метров. Николай попросил разрешения взять в подвал два стула — для себя и жены. Больного сына император нес на руках. Едва они вошли в подвал, следом за ними появилась расстрельная команда. Юровский напыжился и торжественно произнес:
— Николай Александрович! Ваши родственники старались вас спасти, но этого им не пришлось. И мы принуждены вас сами расстрелять...
В левой руке Юровский держал бумажку с постановлением, а в правой сжимал "кольт" в кармане. Он стал зачитывать бумагу. Николай не понял, о чем речь, и коротко переспросил:
- Что?
Юровский прочитал вторично.
По некоторым свидетельствам, царь еще произнес после этого: "Вы не ведаете, что творите". Затем послышались невнятные восклицания.
Царица и дочь Ольга попытались осенить себя крестным знамением, — вспоминает один из охранников, — но не успели. Раздались выстрелы... Царь не выдержал единственной пули нагана, с силой упал навзничь. Свалились и остальные десять человек. По лежащим было сделано еще несколько выстре-лов...
...Дым застилал электрический свет. Стрельба была прекращена. Были раскрыты двери комнаты, чтобы дым рассеялся. Принесли носилки, начали убирать трупы. Когда ложили на носилки одну из дочерей, она вскричала и закрыла лицо рукой. Живыми оказались также и другие. Стрелять было уже нельзя при раскрытых дверях, выстрелы могли быть услышаны на улице. Ермаков взял у меня винтовку со штыком и доколол всех, кто оказался живым.
Был час ночи 17 июля 1918 года. В ночной мгле за решеткой окна трещал мотор грузовика, пригнанного для перевозки трупов.
Юровский утверждает, что именно он первым наповал поразил в сердце Николая, но еще двое стрелявших (Ермаков и Медведев) говорят, что царя убили они. Вероятнее всего, все трое стреляли почти одновременно — уж очень хотелось поучаствовать в "историческом возмездии". Хотя пальма первенства, пожалуй, за Юровским — ведь это он читал постановление о казни. Вряд ли чекисты стали бы стрелять до того, как он кончил чтение. А паузу комендант не брал. И, завершая чтение, уже вынимал руку с оружием.
Сразу после расстрела царской семьи, не дожидаясь, когда Екатеринбург захватят белые, Юровский бежал в Москву. Здесь он получил работу "по специальности" — в ЧК. А когда советская власть снова установилась на Урале, Юровский вернулся домой. Руководил одновременно местным Собесом и ЧК. В мае 1921-го — снова вызов в Москву. Следующие места работы: директор Государственного хранилища ценностей РСФСР (Гохрана), дирек-тор завода "Красный богатырь", директор Политехнического музея. Он умер от язвы желудка в 1938 году, ничуть не раскаиваясь в содеянном. Напротив — гордился славным революционным прошлым и при любом удобном случае старался подчеркнуть, что царя убил именно он.
В 1927 году Юровский передал револьвер, из которого застрелил царя, в Музей революции со следующей запиской: "Имея в виду приближающуюся 10-ю годовщину Октябрьской революции и вероятный интерес для молодого поколения видеть вещественные доказательства (орудие казни бывшего царя Николая II, его семьи и остатков верной им до гроба челяди), считаю необхо-димым передать Музею для хранения находившиеся у меня до сих пор два револьвера: один системы "кольт" <...> и второй системы "маузер" <...>. Причины того, почему револьверов два, следующие — из "кольта" мною был наповал убит Николай, остальные патроны одной имеющейся заряженной обоймы "кольта", а также заряженного "маузера" ушли на достреливание до-черей Николая, которые были забронированы в лифчики из сплошной массы крупных бриллиантов, и странную живучесть наследника, на которого мой помощник израсходовал тоже целую обойму патронов (причину странной живучести наследника нужно, вероятно, отнести к слабому владению оружи-ем или неизбежной нервности, вызванной долгой возней с бронированными дочерями). Бывший комендант дома особого назначения в городе Екатеринбурге, где сидел бывший царь Николай II с семьей в 1918 году <...> Яков Михайлович Юровский и помощник коменданта, Григорий Петрович Нику-лин свидетельствуют вышеизложенное".
Словарь убийц. Александр Лаврин. Издательство АСТ. 1997 г.
PS: Вопрос к тем, кто считает царя и его семью «ублюдками» и «выродками»: Они заслужили ТАКОЙ смерти?
Очень надеюсь, что реальных выродков на этом форуме все же меньшинство.
). Он убил несколько людей не причиняя им особой боли. Если бы он убивал их в течение года всякими изощренными пытками, то можно было бы говорить о какой-то жестокости. Но тут ничего особенного нет. 
Так что коммунистам ЗАЧЕТ. 
. 