Он вынул нож, тихо, непринужденно, будто он был продолжением его руки. Грудь медленно поднималась и опускалась. Он видел ее, идущую впереди, медленно, уверенно. Как хочется вонзить это лезвие в ее тело, плавно, спокойно, как всегда, но нет, надо подождать, чтобы не спугнуть мгновение, секунду, когда рука, очертив свою траекторию, закончит эту сцену. Она ускорила свой шаг, и он почувствовал тот дурманящий страх, который исходил от нее. Танец бегущей жертвы, игра затухающего огня, вожделение прекращающейся боли. Какое удовольствие наблюдать за загнанным зверьком. Он тоже ускорил шаг, нагоняя ее. Все чаще и чаще она поворачивает голову в его сторону, все больше и больше страх и безнадежность. Он улыбается, нет, уже смеется над ней, унижает ее беспомощностью. Она забегает за угол и… тупик, мечется из стороны в сторону, кричит, молит, просит, оскорбляет, а он только смеется, наслаждается, приближается, перемещая из одной руки в другую свой нож. И вот он нависает над ней, лицо каменеет, нож резким движением опускается на нее: раз, два, три… Кровь, как она ему нравится, но еще больше ему нравиться играть, играть эту роль, наслаждаться собой, своим эго, своим талантом.
- Стоп. Снято. Всем спасибо за работу. Вы были на высоте…
Elefant ©
|
